Мудрая реакция

Как-то ночью бес стал нашептывать в уши о.И., главного монастырского пономаря, такие искусительные помыслы:

— Ты опять будешь просыпаться в полночь, чтобы стучать в било? Опять будешь прерывать сладкий сон? Каждую ночь будешь заниматься этой тягомотиной? Да ты уже устал! Пусть звонит второй пономарь. Скажи, что заболел. Дай. своему телу немного отдыха. Хоть раз выспись.

Спустя некоторое время послышался голос другого пономаря:

— О.И., в чем дело? Ты что опаздываешь? Уже давно пора!

— Не могу, брат. Я плохо себя чувствую. Стучи в било сам. Я болею.

Когда раздался третий стук, монахи разошлись по своим стасидиям и служба началась, как обычно. А о.И., побежденный бесом нерадения, словно расслаб­ленный, погрузился в море сна, словно свинец в воду. В эту ночь — так он рассчитывал — он передохнет.

Второй пономарь рассказал о случившемся стар­цу. Но он понял своим чистым умом, что дело не в болезни, а в чем-то другом. Нельзя было оставить такое дело без внимания. Необходимо было вмешаться, чтобы пресечь зло в самом начале, чтобы убить врага, пока он еще младенец. Да и отцы-под­вижники в своих писаниях настаивают, что младенцы вавилонские должны быть уничтожены, едва родившись. Дщи Вавилоня окаянная… блажен, иже имет и разбиет младенцы твоя о камень (Пс.CXXXVI,8-9). Когда вавилонский росток возмужа­ет, его нелегко выкорчевать.

Старец вскоре придумал план ответного удара. Это был план, уникальный в своем роде, которого больной монах никак не ожидал!

Многие отцы, находившиеся в храме, удивились, видя, как несколько священников вышли из церкви в своих облачениях. Куда это они? Да куда же еще, как не в келлию о.И!

— Мы пришли совершить для тебя водосвятие: и пособоровать тебя, — сказали они ему.

Пришлось ему волей-неволей, лежа на кровати, слушать чин водоосвящения. Он чувствовал себя крайне неловко. Лучше бы его оставили в покое и не трогали. А тем временем, как чин шел дальше, его начала обличать совесть. Недовольство и беспокой­ство переполнили его душу. Он испугался что из-за него подучается какая-то насмешка над Таинством. Эта последняя мысль очень его взволновала. Вскоре водосвятие закончилось и должно было начаться соборование. Тогда, не в силах терпеть дальше, он в волнении выскочил из кровати.

— Нет! Нет, отцы! Не надо соборования. Хватит. Все прошло. Я здоров. Я немедленно иду на службу. Сo мной все в порядке.

Вот и все. В другой раз он уже не уступит искушению! Больше не будет притворяться больным!

С другой стороны, он не мог не подивиться пас­тырскому искусству своего старца. Диагноз, лече­ние, разработка плана — все было безупречно. И это несмотря на то, что старец был неграмотным человеком, без образования и дипломов.

О другом послушнике того же старца мы читаем следующее.

Однажды о.Афанасий, взглянув из окна своей келлии на море, увидел, как на прибрежные скалы упал какой-то предмет. Присмотревшись внима­тельней, он убедился, что это старая метла.

Спустя несколько минут между старцем и неким монахом случился такой разговор.

— Это ты выбросил эту метлу?

— Я, старче.

— И зачем ты ее выбросил?

— Потому что она уже растрепалась и ей боль­ше нельзя пользоваться.

— Да, но длинный черенок в полном порядке. Его-то ты зачем выбросил?

— Прости, старче. Я не подумал об этом.

— А надо было подумать. Какой-то брат ходил в лес, отпилил ветку от дерева, обстругал ее, отшли­фовал, покрасил… столько труда затратил! А ты, как ни в чем ни бывало, взял да и выкинул ее! Мы бы лучше привязали к ней другую метлу. (Замечу, что в то время монахи сами делали эти метлы из особых кустов). Теперь ты должен спуститься с об­рыва и принести черенок назад.

Бедный монах! Ему пришлось обойти вокруг все­го скита, чтобы найти спуск к прибрежным скалам. Он должен был спускаться с большой осторожнос­тью, чтобы не оступиться. А еще он должен был тер­петь свое внутреннее противление. Как сам он по­зднее рассказывал, помыслы набросились на него: «Что за безумное распоряжение, — говорили они, — дал тебе старец! Ты подвергаешь себя опасности свалиться в море для того, чтобы достать эту нико­му не нужную метлу!»

В конце концов он преодолел все внутренние и внешние трудности и жив-здоров поднялся в мона­cтырь, держа в руках ту самую великую метлу.

С этого дня — об этом излишне и говорить — он очень обдумывал свои действия, особенно, когда хотел выкинуть что-нибудь ненужное. Этот подвиж­нический спуск, страх, цепляния за отвесные ска­лы, рев волн… стали самыми действенными про­поведниками разумной экономности.

Этот случай серьезно повлиял и на прочих от­цов монастыря. Чему они научились? Быть внима­тельными в распоряжении монастырским имуще­ством. И всегда помнить слова Евангелия: …чтобы ничего не пропало (Ин.VI,12), хотя бы и казалось малым и незначительным.

[ Вверх ][ Содержание ][ Книги ][ Чтение ][ Главная ]