Декларация митрополита Сергия вызвала глубочайшее потрясение всего православного мира. Со всех концов русской земли раздались голоса протеста духовенства и мирян. На имя митрополита Сергия посылалось масса “Посланий”, в копиях распространяемых по всей стране. Авторы “посланий” умоляли митрополита Сергия отказаться от выбранного им гибельного пути. Послания были написаны из разных епархий: Ленинградской, Московской, Киевской, Ярославской, Костромской, Черниговской, Вятской и друг., из Сибири, Соловецкого концлагеря и т.п.
Наиболее горячие послания были написаны епископом Виктором Вятским (который первый выступил с обличением митрополита Сергия), архиепископом Пахомием Черниговским и епископом Дамаскиным (его викарием), митрополитом Кириллом Тамбовским, митрополитом Иосифом Ленинградским, епископом Димитрием Гдовским, епископом Серафимом Угличским, протоиереем проф. Ф.К. Андреевым, проф. М.А. Новоселовым и другими. Епископ Дамаскин напр., в своем послании писал так: “За что благодарить? За неисчислимые страдания последних лет? За храмы, попираемые отступниками? За то, что погасла лампада преп. Сергия? За то, что драгоценные для миллионов верующих останки преп. Серафима, а еще ранее останки св. Феодосия, Митрофана, Тихона и Иоасафа — подверглись неимоверному кощунству? За то, что замолчали колокола Кремля? За кровь митрополита Вениамина и других убиенных? За что!?” “Митрополит Сергий и члены его Синода имеют возможность заседать в Москве”, — пишет епископ Дамаскин в другом месте своего послания. — “Они в Москве... Но первосвятитель Русской Церкви митрополит Петр уже не первый год без суда обречен на страшное томительное заточение... Они в Москве..., митрополит Кирилл, потерявший счет годам своего изгнания, на которое он опять-таки обречен без суда, находится ныне, если еще он только жив, на много сотен верст за пределами полярного круга... Митрополит Арсений, поименованный среди членов Синода, не может приезжать в Москву и в пустынях Туркестана, по его словам, готовится к вечному покою... Не мелькнула ли когда-нибудь у вас мысль о том, что “свободой и покоем” вы пользуетесь за счет медленного умирания Первосвятетелей наших?” — спрашивает епископ Дамаскин в упор митрополита Сергия.
После целого потока таких “Посланий”-протестов началась нескончаемая вереница делегаций с мест к митрополиту Сергию в Москву. Одной из таких безчисленных делегаций была историческая делегация Петроградской епархии, прибывшая в Москву 27 ноября 1927 года в следующем составе: Преосвященный Димитрий Любимов, епископ Гдовский, протоиерей о. Викторин Добронравов, профессор И.М. и С.А. Алексеев. Епископ Димитрий являлся представителем Петроградского митрополита Иосифа и имел с собой письмо, подписанное семью епископами, находящимися в Петрограде (среди которых были, кроме митрополита Иосифа и епископа Димитрия, епископ Гавриил, епископ Стефан и епископ Сергий Нарвский). Протоиерей Добронравов являлся представителем многочисленной группы Петроградского духовенства и имел на руках письмо от этого духовенства, написанное протоиереем профессором Ф.К. Андреевым. Проф. И.М.А. был представителем академических кругов и имел на руках письмо от группы академиков и профессоров Академии Наук, Университета и других высших учебных заведений, составленное профессором б. Военно-Юридической Академии С.С. Абрамовичем-Барановским и профессором Новоселовым (издателем и редактором “Религиозно-Просветительной Академии”, тайно проживавшим тогда в Петербурге и в Москве). С.А. Алексеев был представителем широких народных масс.
Несмотря на то, что Петроградская Делегация прибыла в Москву позднее других многих делегаций, приехавших с той же целью, она была принята вне очереди. Беседа этой делегации с митрополитом Сергием продолжалась два часа. Пишущий эти строки был лично знаком со всеми членами делегации и непосредственно от них знает содержание этой исторической беседы. По приходе к митрополиту Сергию все члены Делегации подошли к нему под благословение, отрекомендовались и засвидетельствовали, что они прибыли, как верные чада Православной Церкви.
Когда митрополит Сергий кончил читать привезенные ему письма (от епископата, от духовенства и от мирян), тогда 70-летний старец епископ Димитрий упал перед ним на колени и со слезами воскликнул:
— Святый Владыко! Выслушайте нас Христа ради!
Митрополит Сергий тотчас поднял его под руку с колен, усадил в кресло и сказал твердым и несколько раздраженным голосом:
— О чем слушать? Ведь уже все, что вами написано, написано и другими раньше, и на все это мною уже много раз отвечено ясно и определенно. Что Вам не ясно?
— Владыко святый! — дрожащим голосом с обильно текущими слезами, начал говорить епископ Димитрий, — во время моей хиротонии Вы сказали мне, чтобы я был верен Православной Церкви и, в случае необходимости, готов был и жизнь свою отдать за Христа. Вот и настало такое время исповедничества и я хочу пострадать за Христа, а Вы Вашей декларацией вместо пути Голгофы предлагаете встать на путь сотрудничества с богоборческой властью, гонящей и хулящей Христа, предлагаете радоваться ее радостями и печалиться ее печалям... Властители наши стремятся уничтожить и Церковь и радуются разрушению храмов, радуются успехам своей антирелигиозной пропаганды. Эта радость их — источник нашей печали. Вы предлагаете благодарить советское правительство за внимание к нуждам православного населения. В чем же это внимание выразилось? В убийстве сотен епископов, тысяч священников и миллионов верующих. В осквернении святынь, издевательств над мощами, в разрушении огромного количества храмов и уничтожения всех монастырей... Уж лучше бы этого внимания не было!
— Правительство наше, — перебил вдруг епископа Димитрия митрополит Сергий, — преследовало духовенство только за политические преступления.
— Это — клевета! — горячо воскликнул епископ Димитрий.
— Мы хотим добиться примирения Православной Церкви с правительственной властью, — раздраженно продолжал митрополит Сергий, — а вы стремитесь подчеркнуть контрреволюционный характер Церкви... следовательно вы контрреволюционеры, а мы вполне лояльны к советской власти! Карловацкий Собор, по-вашему, тоже не носил политического характера?.
— В России Карловацкого Собора не было, — тихо ответил епископ Димитрий, — и многие мученики концлагерей ничего не знают об этом Соборе. — Я лично, — продолжал епископ Димитрий — человек совершенно аполитичный и если бы понадобилось мне самому o себе донести в ГПУ, я не мог бы ничего придумать, в чем я виновен перед советской властью. Я только скорблю и печалюсь, видя гонение на религию и Церковь. Нам пастырям запрещено говорить об этом и мы молчим. Но на вопрос, имеется ли в СССР гонение на религию и Церковь, я не мог бы ответить иначе, чем утвердительно. Когда Вам, Владыко, предлагали написать Вашу декларцию, почему Вы не ответили, подобно митрополиту Петру, что молчать Вы можете, но говорить неправду не можете?
— В чем же неправда? — воскликнул митрополит Сергий.
— А в том, — ответил епископ Димитрий, — что гонения на религию, этот “опиум для народа”, по марксистскому догмату, у нас не только имеются, но по жестокости, цинизму и кощунству превзошли все пределы!
— Так мы с этим боремся, — заметил митрополит Сергий, — но боремся легально, а не как контр-революционеры... А когда мы покажем нашу совершенно лояльную позицию по отношению к советской власти, тогда результаты будут еще более ощутительны. Нам, повидимому, удастся в противовес “Безбожнику” издавать собственный религиозный журнальчик...
— Вы забыли, Владыко, — заметил протоиерей Добронравов, — что Церковь есть тело Христово, а не консистория с “журнальчиком” под цензурой атеистической власти!
— Не политическая, а религиозная совесть не позволяет нам солидаризоваться с Вашей декларацией, — заметил профессор А.
— Я хочу пострадать за Христа, а Вы предлагаете отречься от Него, — горько сказал С.А.А.
— Так вы хотите раскола? — грозно спросил митрополит Сергий... — Не забывайте, что грех раскола не смывается мученической кровью! Со мной согласно большинство — добавил авторитетно митрополит Сергий.
— Голоса надо Владыка не подсчитывать, а взвешивать, — возразил проф. А. — Ведь с Вами не согласен митрополит Петр, законный Местоблюститель Патриаршего престола; с Вами не согласны митрополиты Агафангел, Кирилл и Иосиф; с Вами не согласны такие светочи, как митрополит Арсений, архиепископ Серафим Углический, архиепископ Пахомий; епископы Виктор, Дамаскин, Аверкий и многие другие; с Вами не согласны Оптинские старцы и Соловецкие узники...
— Истина ведь не всегда там, где большинство, — заметил протоиерей Добронравов, — иначе не говорил бы Спаситель о “малом стаде”. И не всегда глава Церкви оказывается на стороне Истины. Достаточно вспомнить время Максима Исповедника.
— Своей новой церковной политикой я спасаю Церковь, — веско возразил митрополит Сергий.
— Что Вы говорите, Владыка! — в один голос воскликнули все члены Делегации, — Церковь не нуждается в спасении, — добавил протоиерей Добронравов — врата ада не одолеют ее. Вы сами, Владыко, нуждаетесь в спасении через Церковь.
— Я в другом смысле это сказал, — несколько смущенно ответил митрополит Сергий.
— А почему Вы, Владыко, распорядились ввести в Литургию молитву за власть и одновременно запретили молиться за “в тюрьмах и в изгнании сущих"? — спросил профессор А.
— Неужели Вам надо напомнить известный текст о властях Ап. Павла? — иронически спросил митрополит Сергий. — А что касается молитвы за “в изгнании сущих”, то из этого прошения многие диаконы делают демонстрацию.
— А когда Вы, Владыко, отмените в Церкви “Заповеди Блаженства?” — снова возразил проф. А., — ведь из них тоже можно сделать демонстрацию.
— Я не изменяю Литургии, — сухо сказал митрополит Сергий.
— А кому нужна молитва за власть? Ведь советской безбожной власти эта молитва не нужна. Верующие же могли бы молиться только в смысле мольбы “о вразумлении заблудших”. Но молиться за антихристову власть невозможно.
— Ну какой тут Антихрист! — отмахнулся митрополит Сергий.
— Но ведь дух-то Антихристов, — настаивает профессор А. — Но чем вызвана эта молитва? Вас заставили ввести это прошение?
— Ну я и сам нашел это необходимым.
— Нет, Владыко, ответьте, как перед Богом, из глубины Вашей архипастырской совести, заставили Вас это сделать, как и многое в Вашей новой церковной политике, или нет?
Этот вопрос пришлось повторить упорно и настойчиво много раз, пока митрополит Сергий, наконец, ответил:
— Ну и давят и заставляют... но я и сам тоже так думаю, — поспешно и пугливо закончил он.
— А зачем Вы, Владыко, распорядились поминать рядом с именем митрополита Петра и Ваше имя? Мы слышали, что это тоже Вам приказано сверху с тем, чтобы вскоре отменить поминовение имени митрополита Петра вовсе.
Митрополит Сергий на это не ответил (с 1936 года поминовение митрополита Петра было запрещено).
— А Ваш “Временный Патриарший Синод” кем назначен? А кто занимается назначением и перемещением епископов? Почему смещен митрополит Иосиф, вопреки желанию своей паствы? Нам известно, Владыко, что все это делается негласным “обер-прокурором” Вашего Синода коммунистом-чекистом Евгением Александровичем Тучковым, вопреки Вашим желаниям.
— Откуда Вы все это взяли? — несколько смущенно спросил митрополит Сергий.
— Это известно всем, Владыко. А кем окружили Вы себя, Владыко? — добавил протоиерей Добронравов — Ведь одно имя епископа Алексея Симанского может дискредитировать весь Ваш Синод (впоследствии советский патриарх Алексий).
Митрополит Сергий встал и сказал, что он подумает обо всем сказанном и даст через три дня краткий письменный ответ.
Аудиенция была окончена. Через три дня митрополит Сергий дал письменный ответ, в котором в общих и туманных выражениях повторил прежние положения своей Декларации. “Относительно возвращения на свою кафедру митрополита Иосифа я еще подумаю”, — гласил последний пункт ответа (митрополит Иосиф на Петроградскую кафедру возвращен не был).
Делегация возвратилась в Петроград. А через короткое время произошел раскол. Митрополит Агафангел, митрополит Иосиф, епископ Гдовский Димитрий, епископ Нарвский Сергий, епископ Вятский Виктор, архиепископ Черниговский Пахомий, его викарий епископ Дамаскин, архиепископ Угличский Серафим, епископ Серпуховский Максим, (в миру профессор д-р медицины М.А. Жижиленко), Смоленский викарий епископ Иларион, епископы: Нектарий, Аверкий, Феодор, Варнава и мн. другие со всею своею паствой отказались от всякого канонического общения с митрополитом Сергием и его Синодом, где царствовал чекист Е.А. Тучков. Митрополит Сергий ответил прещениями. Оргны НКВД цинично ему помогали. Сторонников митрополита Сергия стали называть “Сергиянами”, его противников — “Иосифлянами” (по имени митрополита Иосифа). Одним из последних распоряжений митроп. Петра Крутицкого было предписание об обязательном и повсеместном поминовении его имени, как символа единства Церкви. “Иосифляне” исполнили это распоряжение и поминали только имя митрополита Петра; “сергияне” же поминали только имя митр. Сергия и вовсе не поминали законного Первосвятителя митрополита Петра. Одобрение позиции “иосифлян” было получено из ссылки от Местоблюстителя Патриаршего Престола митр. Петра, от глубоко чтимого всем православным миром митроп. Кирилла, от известного философа, богослова и ученого проф. Павла Флоренского и других многих. Советская власть необычайно жестоко начала преследовать “иосифлян”. Этим объясняется то, что многие малодушные, вопреки своим внутренним симпатиям, не решались примкнуть к “расколу”. Многие начали оправдывать “мудрую” политику митрополита Сергия, способствовавшего “легализации” Православной Церкви в СССР.
Петроградская делегация вскоре была арестована и тяжко пострадала. Престарелый епископ Димитрий был посажен в Ярославский политический изолятор на 10 лет. После отбытия срока он был разстрелян. Протоиерей Добронравов был сослан в концлагерь в Сибирь на 10 лет, а затем, по отбытии срока, еще на 10 лет без права переписки. Профессор И.М. был сослан в Соловецкий концлагерь. С.А. Алексеев, принявший священство, был расстрелян. Позже расстреляны были: епископ Максим (проф. д-р Жижиленко), протоиерей Сергий Тихомиров, протоиерей Николай Прозоров, протоиерей Александр Кремышанский. Погибли в ссылках замученные пытками: митрополит Петр Крутицкий, митрополит Кирилл Казанский, архиепископ Пахомий Черниговский, епископ Дамаскин (викарий Черниговский), епископ Виктор Вятский, епископы: Иларион, Нектарий, Сергий, Феодор, Аверкий и другие; протоиерей Николай Пискуновский (из Воронежа), протоиерей Александр Тихомиров, протоиерей Павел Флоренский, протоиерей Анатолий Жураковский и многие другие. Митрополит Иосиф был сослан в безсрочную ссылку, а в 1938 году расстрелян. Измученный пытками допросов, скончался выпущенный “умирать” дома, протоиер. проф. Феодор Константинович Андреев.
Все без исключения церкви, где поминалось имя законного Местоблюстителя Патриаршего Престола митрополита Петра, были закрыты. Истинная Православная Русская Церковь ушла в катакомбы, где находится, как невидимый град Китеж, до сих пор, храня себя как непорочную Невесту Христову.”
15 февраля 1930 года
Представители советской печати обратились с рядом вопросов к митрополиту Сергию и присутствовавшим при беседе членам Синода. На поставленные вопросы митрополит Сергий и Синод дали следующие ответы:
Сергий (Страгородский), митрополит Нижегородский
Серафим (Александров), митрополит Саратовский
Алексий (Симанский), архиепископ Хутынский
Филипп (Гумилевский), архиепископ Звенигородский
Питирим (Крылов), епископ Орехово-Зуевский.
В день Вашего семидесятилетия, когда всенародное чувство любви и благодарности к Вам — Вождю, Учителю и Другу трудящихся — достигло особой силы и подъема, мы, церковные люди, ощущаем нравственную потребность присоединить свой голос к мощному хору поздравлений и выразить Вам те мысли и пожелания, которые составляют особенно драгоценную часть нашего духовного достояния.
Как граждане великой Советской страны и верные чада своего народа, мы прежде всего глубоко чтим подвиг Вашей многоплодной жизни, без остатка отданной борьбе за свободу и счастье людей, и усматриваем в этом подвиге исключительную силу и самоотверженность Вашего духа. Нам особенно дорого то, что в деяниях Ваших, направленных к осуществлению общего блага и справедливости, весь мир видит торжество нравственных начал в противовес злобе, жестокости и угнетению, господствующим в отживающей системе общественных отношений.
Так, торжество справедливости раскрывается для нас в Вашем мудром и твердом руководстве благодетельными преобразованиями внутри страны, а стремление к общему благу одушевляет дальновидную внешнюю политику нашего Государства, направленную к установлению длительного и прочного мира между народами. Ваша последовательная борьба за равноправие больших и малых народов свидетельствует о глубокой вере в достоинство человека, независимо от расы, национальности и религии, а неустанная забота о человеке, проявляющаяся в государственных мероприятиях по охране народного здоровья, по воспитанию детей и обеспечению немощной старости, постоянно оживляет горячую к Вам любовь трудящихся.
Ощущая на каждом шагу Ваши благородные усилия, направленные к тому, чтобы сделать жизнь людей мирной и счастливой, мы видим в Вашем лице не только великого государственного человека и Вождя, направляющего жизнь народов в новое русло истории, но и отечески заботливого попечителя всех сторон нашего человеческого существования со всеми его разнообразными нуждами. Близость последних Вашему сердцу сделала Ваше имя близким и дорогим всем простым людям на свете, всему передовому человечеству.
Как и все вообще интересы трудящихся, близки Вам и нужды верующих русских людей, составляющих Русскую Православную Церковь. Свидетельствуя о Вашем отношении к этим нуждам, мы прежде всего с чувством глубокого удовлетворения воздаем должное правам и обязанностям граждан Советского Государства, закрепленным Сталинской Конституцией. В ряду этих прав нам, церковным людям, особенно дорога ничем не стесняемая свобода и возможность исповедовать свою православную веру, как и полное гражданское равноправие нашего православного духовенства. Благодаря Сталинской Конституции церковные люди нашей страны могут не только свободно осуществлять свои церковные идеалы, но и принимать участие в общественной и государственной жизни.
Обязанные Вашей государственной мудрости полнотой и свободой своей церковной жизнедеятельности, русские православные люди еще тверже встали на страже интересов своей великой Родины и тем самым заслужили еще большее внимание с Вашей стороны к нуждам Православной Церкви. Когда для нее созрел вопрос о каноническом возглавлении Патриаршей властью, Вы, несмотря на бесчисленные заботы и тревоги военного времени, лично приняли в сентябре 1943 года трех высших иерархов нашей Церкви и благосклонно отнеслись к их планам благоустроения церковной жизни. Благожелательным содействием встретили Вы и их намерение созвать Собор епископов в 1943 году, на котором состоялось избрание Митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси.
Дальнейшие шаги нашей Церкви, направляемые к укреплению своего внутреннего строя, встречают с Вашей стороны такое же неизменное сочувствие. После кончины Патриарха Сергия, так верно определившего направление церковной жизни, Ваше внимание к нуждам Русской Православной Церкви сказалось в широком содействии созыву Поместного Собора 1945 года, на который были приглашены восточные патриархи и представители других Православных Церквей. Как известно, этот Собор, избравший на место почившего Патриарха Сергия нового Патриарха, принял «Положение об управлении Русской Православной Церкви» и положил начало целому ряду мероприятий по укреплению ее правового положения.
С чувством глубокой признательности должны мы вспомнить и о Вашем содействии историческому путешествию представителей русского православного духовенства во главе с Патриархом в Святую Землю, как и поездкам многих патриарших делегаций заграницу с целью укрепления связей Русской Церкви с православным миром зарубежных стран. Благодаря этим путешествиям и связям, наша Церковь не только укрепила общение с другими Православными Церквами, но и собрала под свое крыло многих своих чад, рассеянных по всему миру.
Навсегда останется памятным и Ваше внимание к патриотической деятельности православного духовенства и верующих во время Великой Отечественной войны, когда решались судьбы нашего Отечества. В то трудное время на всякую жертву Церкви, приносимую на алтарь победы, Вы отвечали отеческой благодарностью, запечатленной Вашими многочисленными телеграммами на имя Патриарха, епархиальных архиереев, настоятелей храмов и верующих.
В 1948 году Русская Православная Церковь вновь ощутила Ваше содействие в деле проведения церковных торжеств по случаю 500-летия ее автокефалии и приуроченного к ним Совещания Глав и Представителей Автокефальных Православных Церквей. Это событие, ставшее достоянием мирового общественного мнения, показало всему миру, какие отношения возможны между Церковью и Государством, когда они построены на началах взаимного уважения и свободы.
И теперь, ощущая на каждом шагу своей церковной и гражданской жизни благие результаты Вашего мудрого государственного руководства, мы не можем таить своих чувств, и от лица Русской Православной Церкви приносим Вам, дорогой Иосиф Виссарионович, в день Вашего семидесятилетия, глубокую признательность и. горячо приветствуя Вас с этим знаменательным для всех нас, любящих Вас, днем, молимся об укреплении Ваших сил и шлем Вам молитвенное пожелание многих лет жизни на радость и счастье нашей великой Родины, благословляя Ваш подвиг служения ей и сами вдохновляясь этим подвигом Вашим.
Алексий, Патриарх Московский и всея Руси.
Николай, митрополит Крутицкий и Коломенский, управляющий Московской епархией.
Иоанн, митрополит Киевский и Галицкий, экзарх всея Украины.
Григорий, митрополит Ленинградский и Новгородский.
Вениамин, митрополит Рижский и Латвийский.
Варфоломей, митрополит Новосибирский и Барнаульский.
Корнилий, архиепископ Горьковский и Арзамасский.
Филипп, архиепископ Астраханский и Саратовский.
Николай, архиепископ Алма-Атинский и Казахстанский.
Виталий, архиепископ Дмитровский.
Лука, архиепископ Симферопольский и Крымский.
Антоний, архиепископ Тульский и Белевский.
Андрей, архиепископ Днепропетровский и Запорожский.
Антоний, архиепископ Ставропольский и Бакинский.
Алексий, архиепископ Куйбышевский и Сызранский.
Стефан, архиепископ Харьковский и Богодуховский.
Палладий, архиепископ Иркутский и Читинский.
Ювеналий, архиепископ Омский и Тюменский.
Алексий, архиепископ Челябинский и Златоустовский.
Питирим, архиепископ Минский и Белоруский.
Даниил, архиепископ Пинский и Полесский.
Вениамин, архиепископ Кировский и Слободской.
Иоанн, архиепископ Молотовский и Соликамский.
Димитрий, архиепископ Ярославский и Ростовский.
Фотий, архиепископ Виленский и Литовский.
Макарий, архиепископ Львовско-Тернопольский и Мукачевско-Ужгородский.
Гермоген, архиепископ Краснодарский и Кубанский.
Иов, епископ Лысковский.
Иларий, епископ Чебоксарский и Чувашский.
Кирилл, епископ Пензенский и Саранский.
Борис, епископ Чкаловский и Бузулукский.
Леонтий, епископ Архангельский и Холмогорский.
Макарий, епископ Можайский.
Николай, епископ Ростовский и Новочеркаский.
Никон, епископ Херсонский и Одеский.
Иоасаф, епископ Тамбовский и Мичуринский.
Антоний епископ Костромской и Галичский.
Сергий, епископ Житомирский и Овручский.
Онисим, епископ Владимирский и Суздальский.
Паисий, епископ Гродненский и Лидский.
Сергий, епископ Смоленский и Дорогобужский.
Товия, епископ Свердловский и Ирбитский.
Иероним, епископ Ижевский и Удмуртский.
Иустин, епископ Казанский и Чистопольский.
Флавиан, епископ Орловский и Брянский.
Онисифор, епископ Калужский и Боровский.
Михаил, епископ Великолукский и Торопецкий.
Варлаам, епископ Каменец-Подольский и Проскуровский.
Арсений, епископ Калининский и Кашинский.
Иосиф, епископ Воронежский и Острогожский.
Иларион, епископ Сумский и Ахтырский.
Нестор, епископ Курский и Белгородский.
Варсонофий, епископ Семипалатинский и Павлодарский.
Антоний, епископ Станиславский и Коломыйский.
Михаил, епископ Самборский и Дрогобычский.
Серафим, епископ Ульяновский и Мелекесский.
Панкратий епископ Волынский и Ровенский.
Гурий, епископ Ташкентский и Средне-азиатский.
Нифонт, епископ Уфимский и Башкирский.
Иаков, епископ Черниговский и Нежинский.
Венедикт, епископ Ивановский и Нежинский.
Симеон, епископ Лужский, ректор Ленинградской Духовной Академии.
Палладий, епископ Полтавский и Кременчугский.
Исидор, епископ Таллинский и Эстонский.
Нектарий, епископ Кишиневский и Молдавский.
Андрей, епископ Черновицкий и Буковинский.
Владимир, епископ Избордский.
Анатолий, епископ Измаильский и Белградский.
Филарет, епископ Рязанский и Касимовский.
Гавриил, епископ Вологодский и Череповецкий.
Иннокентий, епископ Винницкий и Брацлавский.
Никандр, епископ Бийский.
Иларион, епископ Уманский.
Евстратий, епископ Кировоградский.
Примечания:
* Дорогой читатель, прошу Ваших святых молитв за рр.Б.Ольгу и Анну. Спаси Господи.
1. из книги "Акты патриарха Тихона", М. 1994, стр.682-686.
2. ЖМП №12, 1949